- Запрещаю писателю Солженицыну и всем, имеющим с ним одни мысли, знакомиться с моим архивом. Варлам Шаламов
Два может быть наиболее миру известные узники и писатели - казалось бы одного и того же "архипелага" - всегда и во всем были полярно разными. В том числе - и особенно - "после того".
Отмеченная выше цитата из Шаламова, которую привел тока что в своем дневнике
realdiary, напомнила что уже имел несколько раз тут поводы про эти - в каком то смысле видимо можно сказать, что математически "бинарно-знаковые" - более чем характерные фигуры эпохи высказываться: Не знал тогда про то, что Шаламов оказывается так точно все про будущую судьбу Солженицына, кроме много чего еще у него из провидческого, ясно видел. Так точно - и что самое главное на много годов вперед заранее - сумел разглядеть содержательное ядро творчества "прижизненного классика" да и саму по себе человеческую суть того времени самого наверное модного в элитных кругах "прогрессивного человества" на Западе "диссидента Солженицына".Нет, да по-видимому и не может быть лучшей иллюстрации к их произведениям, чем сама по себе вся их последующая - после освобождения - жизнь в том числе и со всеми её бытовыми подробностями:
Как в то же самое время, когда Шаламов в очередной раз - и на этот раз уже увы навсегда - погибал на морозе, жил в своем роскошном особняке в Вермонте "почетный изгнанник из совдепии" Великий Писатель Солженицын нет необходимости видимо пояснять. Как и то впрочем где и как он проживает нынче тоже. Именно так - в каждой букве любого произведения и в каждом без единого исключения дне собственной биографии - полярно знаковые фигуры одной эпохи.