- Я знал об этом с самого детства. Но у меня была своя жизнь: Ленинград, молодость, поэзия. И только где-то на периферии существовала смерть моей большой семьи. В 30 лет я рассуждал так: "Да, это такая жизнь, и в ней происходят такие вещи. Но у меня нет неприязни к немцам. Я отношусь к этому как к трагической данности".
Однако в последние лет 15 я стал думать иначе: "А что это я так распоряжаюсь отношением к немцам, которым – отношением – должны распоряжаться эти расстрелянные?" Я представляю себе, как 60-летних людей ставят на край ямы, как в них влетает свинец, и они с криком лишаются жизни, и понимаю, что не мое это дело говорить, когда они молчат, - как именно я должен к этому относиться. Сейчас я отношусь к этому непримиримо и не как к прошлому, а как к настоящему... Я не думаю, что Катастрофа – это что-то в прошлом. Мне кажется, повернись что-то сейчас в истории – все будет снова воспроизведено. Пусть не в тех же подробностях, но похоже. Хотя бы из-за того, как Европа относится к арабо-еврейской проблеме. У них, видите ли, такие проарабские настроения! Что это значит: проарабские? Какое французскому фабриканту или лавочнику дело до арабов? Сказали бы честно: антисемитские настроения.
(c)Элла МИТИНА, alefmagazine.com
Подивился сначала почти текстуальному совпадению своих об том размышлений. Родился в 41-м весной на самой западной границе. В силу редчайшего стечения обстоятельств мать с братом моим старшим и грудным младенцем - мной то есть - на руках оказалась под бомбами в каком то товарняке, уходящем на Восток за день "до того". Все - без единого исключения, все до одного - из огромного (числом около сотни) родственников дальних и близких, кто там жили, погибли. Все в одном рву остались.
Много лет вот так же точно жил своими событиями и не вспоминал про то так уж особенно - да, было, ну и что ... Потом только постепенно дошло - в цифрах и может потому неотвратимо. На занятых территориях немцы выбили всех евреев с чистотой "подметания" в 98 процентов. Шансов там уцелеть было два на сотню. То есть за каждым, кто вот также, как мы, чудом выжил, стоят 49 человек погибших в том рву, мне лично - в том числе - уготованном. Иногда - не часто, но бывает - они (те 49 человек) про себя нам напоминают. Не всем, разумеется - тем, кто еще в состоянии их слышать.
Похоже, что вскорости уже и вовсе никого - из тех кто еще их слышит - не останется. Уходят те голоса - беда возвращается. Никто кроме них не напомнит потому что - как это делается.
